Некоторые люди пишут Стихи. Ещё они поют обалденно (что пока можно заценить только вживую — записей нет в природе AFAIK), и аудиторию в процессе рвут совсем к чертям (что вообще можно оценить только вживую). Но Стихи вполне можно вотпрямщас.
Алсо, всяко приветствую Jah Linn) Которая, кстати, тоже очень Стихи
ЗЫ: А ещё, дети, когда собираетесь что-нибудь делать, не забудьте при подготовке важную деталь. Типа спортивной формы
Сегодня я отходил на первую половину семинара по Илицюань. Ощущения очень множественны и бурные, но все как-то вовнутрь.
Прежде всего — чудесно-прекрасный Дмитрий Гринберг, который, во-первых, няшка, а во-вторых, волшебник. Или наоборот. Это человек, который может прикоснуться к руке — и ощутить сердце, лёгкие, печень, почки. Ощутить — и, если что не так, помочь поправить. Именно помочь — организм излечивает себя сам, надо только подтолкнуть его к правильному пути.
Во-вторых, люди. многабукфСо мной случился странный флешбек от Сказочного Города, когда я внезапно понял, что йоги, специалисты по цигун, кришнаиты, шаманы и прочий эзотерический контингент говорят совсем разным словами, но вообще-то об одном и том же. На семинаре было два йога — как мне потом объяснили, очень крутых йога, хотя я и сам догадался. Один из них — очаровательная и очень дотошная женщина по имени Катерина, которая на перерывах мило улыбаясь отдыхала на матах в форме буквы зю — постоянно задавала Гринбергу каверзные вопросы. Хотя у них был отчасти общий терминологический базис (они оба хорошо разбираются в анатомии, хотя Гринберг в Америке уже забыл половину русских названий), часто Мастер переходил на терминологию илицюань, Катерине совершенно непонятную, но в конечном итоге они приходили к общему пониманию Для тех, кто последний абзац TL/DR: всё суть одно.
В-третьих, уголочек ангста. Я всегда остаюсь чуть больше наблюдателем, чем возможно, вовлекаясь в процесс полностью. Неисчислимое множество раз я находил себя в ситуации, когда я наблюдаю за увлечёнными людьми со стороны, хотя мог бы быть одним из них. Впрочем, тут меня слегка скосила усталость и неприятные побочные эффекты, которые мне подбрасывает мой многострадальный организм как реакцию на стойку в чжан чжуан и ей подобные.
И в-четвёртых, чтобы не заканчивать ангстом. Так вот, ребята. Это круто просто нет слов как. Осознание того, что у тебя есть колоссальные органы чувствования, которые ты до сих пор не использовал, но вполне можешь научиться... Ощущение того, что всё тело — даже не очень здОрово выстроенное, даже нетренированное — вполне себе музыкальный инструмент. Понимание того, что раньше не замечал, что при вдохе и выдохе меняется расстояние между ушами — а теперь ясно ощутил... Сократ был прав — ни хрена мы не знаем.
Почти ежедневно ощущая невыносимую прекрасность людей вокруг меня, я кажусь себе энергетическим вампиром. Эдаким Робертом Патиссоном в кругу умудрённых опытом, бесконечно тонких Носферату. Это чувство было бы совершенно упоительным, если бы не напоминало мстительно о своей постыдности.
Когда я думаю о том, сколько прекрасных книг я никогда не прочитаю, сколько прекрасной музыки никогда не услышу и сколько прекрасного не увижу — мне становится страшно. Если я правильно помню, я потом перестаю об этом думтаь и успокаиваюсь. Подождём...
Камянец-Подольский совершенно прекрасен. Конгломерат из трёх культур - украинской, польской и армянской — ютившихся в маленьком городке, создал удивительный архитектурный сплав. Такой плотности церквей, храмов, костёлов, монастырей на один квадратный метр я не смог бы вообразить, если бы не увидел сам. У дверей костёла, служившего некогда мечетью, стоит часовня, некогда бывшая минаретом. Её венчает статуя Девы Марии; ночью в освещении ламп она будто бы сама излучает свет (мы даже грешным делом подумали, что кто-то повторил подвиг киевских архитекторов с Владимиром-джедаем). Напротив этого костёла стоит памятник Иоанну Павлу II с чудесной фразой "молитесь на розарии". Местная алхимия сотворила армянский костёл (!) ныне, правда, отданный УПЦ; Святой Николай на стенах исконно православного армянского храма, всего в квартале от армянского костёла, пронзительно голубоглаз. Посреди города стоит отреставрированная троицкая церковь, на которой в изобилии натыкано масонских символов. По всему городу бегают коты и собаки. Собаки по большей части маленькие и пушистые, а коты в большинстве своём ленивые и толстые.
Крепость... Настоящая здоровенная каменная крепость — которую, кстати, реставрируют безумными темпами. Про неё (или почти про неё) я скажу только одно. В последний день мы сидели на самодельных качелях а-ля лодочки. За нашей спиной были отвесные сорокапятиметровые стены каньона, в своё время служившего городу надёжной защитой. Перед нами бегали куры и индюки. Слева была совершенно чудесная деревянная церквуха (было воскресенье, там проходило венчание, и женские голоса пели "долгие лета") а чуть поодаль на горе маячила крепость. Так вот, там, на этих качелях, времени нет.
Да, на правах рекламы... Напротив ратуши, если пройти чуть влево, находится "Кафе Ника". Хозяйка мало того что состоит из кавая чуть более чем полностью; мало того, что кухню держит также весьма няшную (и по киевским меркам смехуподобно дешёвую), так ещё и вместо радио врубает собственную нарезку музыки. Так нарезка, эта, скажу я вам, состоит из годных блюзов и старого рок-н-ролла. Кроме того удалось расслышать одну песню Мьюз. Короче, хадытэ туда )
Это я всё к чему... Ребята, езжайте в Каменец. Они жалуются, что у них сезон туристический плохо начался. Пускай он закончится хорошо.
ЗЫ: "Иисус Воскрес" по-польски в украинской аллитерации выглядит где-то так: "Ісус змертвихвстав"
Когда люди говорят со мной о том, что они любят, во мне возникает странное ощущение лёгкости. Профессор Матсуки любит ручки и карандаши. Сегодня на консультации, когда мы обсудили все экономические вопросы и говорили просто "за жизнь", он достал свои ручки и начал показывать — одну за другой. Обычно по-японски сдержанный, он говорил о своих ручках сбивчиво, смотрел на них, как на своих детей. Он показывал, как они пишут, всё повторяя своё "Look! It's very good!" — и к его интонации подошло бы дёрганье за рукав — чтобы я, ни дай Бог, не пропустил, увидел, как хороши его ручки. Он говорил, какие хорошие ручки делают в Германии, он говорил, что работал во многих странах, в разных организациях — но самое сложное в его жизни было найти ручку, которая не раздражает, которая приятна в руке.
Когда я шёл от корпуса к метро, я старался не расплескать эту странную лёгкость, мои шаги были короткими и неспешными, я изо всех сил держал равновесие. Такое чувство у меня часто бывает после посещения храма или после разговора с верующими — православными, кришнаитами, "свидетелями". Наверное, это ощущение того, что кто-то рядом с тобой нашёл своё Равновесие
Название: Так даже лучше Автор:Self-mad Фандом: Utena Бета: Любивная Terra Nova Рейтинг: R Пейринги: Акио/Тога, Тога/Нанами, Акио/Химемия Краткое содержание: Гламур и дискурс. Disclaimer: Косплееры-лесбиянки принадлежат авторам косплееров-лесбиянок. Косплееры-пидарасы не принадлежат никому. А я ничего не извлекаю)
читать дальше Акио гладит его волосы, целует красную прядь. Сегодня Тога пахнет розами. Розы и боль – в этом Акио разбирается безупречно. Он медлит ещё секунду, затем проводит рукой по спине Тоги – как раз между лопатками – и входит в него. Он двигается медленно, размеренно, как маятник. По сути, он и есть часовой механизм, и удары его сердца лишь отсчитывают мгновения до Конца Света. Он будто со стороны наблюдает, как бегают по телу импульсы, когда-то вызывавшие экстаз. Его удовольствие сейчас совсем иного толка. Он следит за Тогой, за малейшими движениями его тела, за тончайшими изменениями его сущности. Он видит, как в Тоге пробуждается и обретает силу то, что в нём самом безвозвратно исчезло. И когда Тога стонет под ним, кончая, он слышит в этом стоне голос зарождающейся революции, треск скорлупы мира. Они кончают почти одновременно – Акио выжидает миг, прислушиваясь к неровному дыханию Тоги. Дальше будет ещё интересней.
Свист ветра в ушах, белые числа на дороге, проносящиеся мимо фонари, стонущая от напряжения стрелка спидометра. На такой скорости не остаётся чувств, мыслей, воспоминаний – только звериное естество, самая сущность. На заднем сиденье – нервно улыбающийся Тога и сжавшаяся от страха Нанами. Акио смотрит в зеркало заднего вида и усмехается. Этот спектакль только для него. Нанами боится, она в смятении, весь ее привычный мир рушится; в душе Тоги тоже царит ужас, но он пытается выглядеть сильным, уверенным. Старшим братом. Акио не нужно смотреть в зеркало – он и так ощущает каждое судорожное прикосновение на заднем сиденье. И когда Тога входит в свою сестру, Акио переключает передачу, топит педаль газа, вскакивает с сиденья и взлетает на капот. С этого момента всё – он сам, горячий металл под ладонью, напряжённый стонущий клубок на заднем сиденье, фонари, дорога – становится единым целым, и Акио почти удаётся раствориться в этом, почти удаётся перестать видеть громаду телескопа над головой.
Акио стоит у окна и смотрит на звёзды. В сполохах северных сияний отражается дуэльная арена; Акио видит, как Тога целует Утене руку и просит побыть с ним в эту ночь. Тога говорит, что если ему удастся сохранить воспоминания об этой ночи, он будет счастлив. Его слова прекрасны, потому что искренни. – Брат. – Акио оборачивается. Ведьма стоит в дверном проёме, стёкла её очков блестят в темноте. Акио знает, что это не её свет, это лишь отражение. Ведьма снимает очки, и в её глазах он видит отблеск того чувства, которое было в ней тогда, в амбаре, целую вечность назад. На миг ему кажется, что он видит, как хрупкое тело корёжат мечи; в широко раскрытых глазах боль, испуг и немного стыда, но боли всё равно больше, она звучит лейтмотивом. Наваждение рассеивается, перед ним вновь стоит красивая, немного испуганная девочка, длинные фиолетовые волосы распущены, глаза полуприкрыты. «Слишком поздно, – думает он. – Я больше не люблю тебя. Я разлюбил тебя в тот самый миг, когда ты пожертвовала собой ради меня. В этот момент я перестал быть принцем, который спасает всех женщин в мире, а они перестали быть принцессами». Акио подходит к Химемии и целует её в губы – жадно, с напором. Он знает, что будет после, и знает, что это не затронет его чувств. Но всё-таки он это сделает.
Красные лепестки взмывают вверх, и ветер уносит их прочь. В центре арены лежат голова к голове Тога и Сайонджи. Рядом с ними, заслоняя Невесту-Розу, стоит Утена; тяжело дыша, она смотрит на Тогу со смесью презрения и разочарования. Вот всё и решилось. Утена даст Акио меч, с которым он принесёт в мир революцию. Пожалуй, так даже лучше – её проще будет сбить с толку разговорами о счастливой жизни в замке, о том, как идёт ей это платье, о том, какая она прекрасная принцесса. И всё же… жаль. Жаль, что не этому красивому, смелому мальчику суждено стать ключом к Вратам Розы. Жаль, что не из его груди Акио достанет последний в этом мире меч.
Тога лежит посреди арены, в его глазах отражается звёздное небо. «Ничего не кончено до самого горького конца».
Акио отворачивается от телескопа. С грохотом закрываются ставни, обсерватория погружается во тьму. «Жаль, что мне никогда уже не быть таким».
Недавние не события даже, а разговоры натолкнули меня на одну мысль. Мысль эта была не новой не только в историческом масштабе, но даже и для меня лично — я почти сразу вспомнил, что мы с ней встречались, но тогда ей, видимо, не понравилась обстановка, и она ушла. Похоже, мысль забыла зонтик и вернулась, а я её на сей раз не отпустил.
Nothing interesting, move alongА подумалось мне, что совершенно удивительно, как люди умудряются друг друга понимать. То есть вот если подумать: у каждого в голове роится тьма мыслей, образов, ассоциаций, архетипов и прочего полуподсознательного. Оно всё мутное и неформализуемое (это подтверждается тем фактом, что многие очень не любят вопрос "о чём ты сейчас думаешь?"). Потом из всей этой красоты человек лепит некие фразы, и, приправляя их интонациями и выражением лица, посылает в открытое плавание. Там они находят уши и глаза, и происходит обратный процесс: слушатель пропускает это всё через сито своего сознания, которое не сито даже скорее, а перегоночный аппарат, причём с индивидуальным набором реагентов. Из аппарата вытекает бурая вязкая жидкость и попадает в болото, которое есть всё та же каша из мыслей и ощущений, правда, уже мыслей слушателя и ощущений слушателя. В итоге на пути от места отсылки до места получения любая мысль/образ как минимум дважды проходит через такую мясорубку, что мать родная её узнать ну никак не может. (в скобках замечу, что это всё в меньшей степени касается всяких абстракций типа математики и философии, потому что они больше вне человека, чем внутри)
Выходит, ситуация очень похожа на беседу китайца и эскимоса, пытающихся общаться языком жестов: каждый всё равно интерпретирует жесты так, как привык он, ловит те смыслы, которые созвучны ему, а вовсе не те, что посылались изначально. И так живёт всё человечество. Причём особенно остро эта проблема встаёт в сфере неделовых отношений, которые по определению привязаны не к гладким и блестящим абстракциям, а как раз к дивному и нихренанепонятному миру чувств и эмоций.
Ещё в этом контексте любопытно выглядит искусство, особенно искусство современное (в хорошем смысле этого слова), то есть не повествовательное, а всецело концентрирующееся на внутреннем мире персонажей. Создатели литературы потока сознания (всякие там Прусты, Джойсы и проч.) прекрасны хотя бы уже тем, что чрезвычайно правдивы: им первым пришло в голову реалистично изображать процесс мышления. И они тут же вскрыли его главную проблему — совершенную неприспособленность слов к мыслям (правда, в литературе это выглядит скорее неприспособленностью мыслей к слову). Их книги какбе говорят: "читай нас как вздумается, всё равно фиг прочитаешь то, что не можешь воспринять". И этим они похожи на общение.
Вывод, например. Модернисты правы, мы все играем в понимание, причём с самого детства. Поскольку реально мы понять не можем даже себя, надо просто, по совету последователей дедушки Фройда, расслабиться и получать удовольствие от игры.
@музыка:
Что-то вот когда я пишу посты, музыка у меня не играет. Интересно, это связано с тем фактом, что я не могу сконцентрироваться на двух делах одновременно?